Я пытаюсь учиться на ошибках других музыкантов. Знакомство с Фалько оставило на мне неизгладимое впечатление.Он был моим примером, моей путеводной звездой, моим безмолвным спутником. И он канул в никуда. Он – доказательство того, как высоко можно взлететь.И как шоу-бизнес сжигает человека, высасывает его и выбрасывает пустую оболочку.
Его судьба – одно из самых трагичных, самых трогательных переживаний, которые мне довелось испытать в моей музыкальной жизни.
Впервые я повстречал Фалько в начале восьмидесятых в Гамбурге. Я был тогда совершенно незначительным мальчиком на побегушках в музыкальном агентстве «Интерсонг».
А Фалько? Он был сияющей звездой, величайшей звездой фирмы звукозаписи «Варнер»: его «Комиссар» везде был хитом номер один, даже на Гватемале, и был распродан многомиллионными тиражами. Я был исполнен благоговения. Германо-говорящий певец, которому удалось добиться международного признания. Он был там, куда я хотел попасть. Моя мечта.
Я чуть в обморок не упал, когда услышал, что Фалько приедет в Гамбург. Цель приезда: вручение золота и платины за громадные успехи в Германии. Место: легендарная сцена ресторана «Дядюшка По». Я до тех пор пытался окрутить нашу секретаршу в «Интерсонг», пока не вытянул у нее драгоценный входной билет.
Фалько следовал главнейшей теореме из старого пособия для школы шоу-бизнеса: звезда опаздывает на тридцать минут. Минимум. Фалько приподнял эту планку. Ему потребовалось полтора часа. Когда наконец-то открылась дверь, и он вошел в зал, его встретили по-королевски:
Все захлопали, все ликовали, все напирали вперед.И я, с покрасневшим лицом и влажными ладонями, где-то с самого краю. И единственными мыслями, которые пришли мне в голову, были: первая — как бы мне подойти к нему? И вторая – как бы мне подойти к нему?
Наконец к нему пробился фанат Дитер Б. из Х.Х.и попытался втянуть звезду в разговор:
«Эй, Фалько, отличное достижение! Я восхищаюсь тобой и твоими успехами», — начал я, — «кстати, я работаю в «Интерсонг» и пытаюсь утвердиться как продюсер. Меня зовут…» – я не договорил.
«Вот как?» – изрек Фалько. А потом обернулся к следующему собеседнику, и обо мне забыли.
«Эй, Фалько!» — воскликнул тот, — «воистину замечательные достижения! Просто сенсация! Твоя музыка, твое звучание! Такого я не слышал за все тридцать лет, что я работаю в музыкальном бизнесе! И если тебе вдруг понадобится хороший продюсер – просто спроси Уве…»
Много позднее я понял: величайшая проблема шоу-бизнеса состоит в том, что «звезда» — это не та профессия, которой можно научиться. В принципе, все они – самоучки, перед которыми вдруг встает вопрос: Как же, черт побери, ведут себя VIP-персоны? Как мне это различить? Как мне объяснить людям, что я другой? Ведь хочется соответствовать своему новому статусу. Рецепт Фалько был понятен: я покажу себя хвастуном, лакированным, заносчивым, надменным. Чтобы я в любом случае был уверен в себе. И за этими высокими стенами никто не увидит моего подлинного «Я», никто не узнает, как оно действительно выглядит. Мои страхи, моя неуверенность, остаются в тайне. И я уже не столь раним.
Прошло восемь лет, прежде чем мы встретились вновь. На этот раз при сменившихся обстоятельствах. Тогда я уже стал человеком. А Фалько находился на последней ступеньке своего пути в никуда. Вот уже пять лет в музыке он терпел провал за провалом.
Я как раз снимал в Вене видео для «Блу Систем», как вдруг он возник рядом со мной и поздоровался. «Вот это да, Дитер», — сказал он, — «я слышал, что ты в городе. И я подумал, мы могли бы поговорить».
В том, как он это сказал, не осталось ничего от заносчивого самодовольного вожака из «Дядюшки По». Нормальный человек, очень милый, очень вежливый. В этом-то и состоит своеобразие шоу-бизнеса: как только лифт едет вниз, скромность и понимание возвращаются назад.
В качестве места для съемок была выбрана территория заброшенного промышленного предприятия в восточной части города.
Как раз был перерыв, поэтому отделились от съемочной группы и отправились прогуляться по рельсам. Стоял замечательный жаркий летний день. Мы присели в тени старого вагона и принялись болтать. Я сидел с героем из моего прошлого и внимал ему. Мне хотелось раскрыть тайну Фалько, раскрыть, понять и заново постичь то, что раньше казалось таким замечательным.
Но у Фалько больше не было тайны.
Он начал жаловаться. «Все выпотрошили меня и использовали! От тех денег, что я получил за «Комиссара», у меня гроша ломанного не осталось. И даже бабы стремятся обчистить меня» – эта тема в особенности не давала ему покоя, — «Девчонки видят во мне холопа, который бросается деньгами. Я слишком доверчив. Я все время обманываюсь».
Я сразу заметил, Фалько невероятно тоскует по всему нормальному, по человеческой близости. Его роль надоела ему хуже горькой редьки. У него не было ни малейшего желания изображать Джеймса Бонда.
«Послушай», — сказал Фалько тихим голосом, — «я решился изменить всю свою жизнь! Я как раз познакомился с одной женщиной. Я хочу завести еще детей. Я хочу огромную семью. Мы с моей новой как раз переезжаем в новую квартиру. Это стоило мне несколько миллионов. Это начало моей новой жизни».
А я вдруг подумал: Черт возьми, Фалько! Ты говоришь так убежденно, так вдохновенно. «Раз уж ты заплатил столько денег», — воскликнул я, — «Твоя новая конура, наверное, клевая? Она должна быть просто супер за такие бабки».
«Ну-у», — ответил Фалько, — «все-таки лучше всего я чувствую себя, если мне случается переночевать у старых друзей.Они живут просто и обыденно. Тогда и я становлюсь самым обычным Гансом. Тогда я чувствую себя дома, тогда я счастлив. И когда моя маленькая дочь смотрит а меня своими большими глазами, я знаю: она – часть меня. Она любит меня. Она любит меня таким, каков я есть».
Вау, вот это слова от чистого сердца, — думал я. У меня возникло ощущение, что я вижу перед собой настоящего, не лгущего Фалько
«Я сейчас записываю новый сногсшибательный альбом», — вдруг сообщил он с радостью в голосе, — «Это просто мега! Это произведет эффект разорвавшейся бомбы! Мой менеджер тоже считает: вещь – супер! На ней записано по меньшей мере двенадцать хитов. Среди такого количества хитов мы даже не знаем, какой выбрать в качестве первого сингла».
Мне это показалось дерьмовой ерундой.Потому что если певец утверждает: «В моем альбоме двенадцать супер-хитов!», это кажется весьма и весьма подозрительным.Так хорошо не поет ни один человек, даже Мадонна. Тут не хватает хорошего менеджера, который скажет: «Парень, живо в студию! Давай еще разок поработаем над этим!» Это подходило к тому, что я слышал о менеджере Фалько. Должно быть, он был порядочным тупицей. Один из многих двуличных подлипал на его шее, который не видел разницы между детской дудочкой и духовыми инструментами, и лишь заговаривал Фалько зубы. Дело в том, что он все время боялся: если я сейчас скажу что-нибудь ему наперекор, он отошлет меня назад, туда, откуда я вышел – на медиа-рынок, к моим картонным коробкам. Уж лучше сказать: «Это так грандиозно, то, что ты делаешь! Вместе мы сильны!» (+глупы=мы идем ко дну).
«Скажи-ка, Дитер», — размышлял Фалько, — «ты и я! Собственно, мы могли бы сделать что-нибудь вместе. Как тебе? Хочешь?»
«Ну», — уклонился я от ответа, — «в принципе, почему б и нет. Но для этого ты должен приехать в Гамбург, ко мне в студию. На пробы».
Фалько так и не приехал ко мне в Гамбург. Он не позвонил. Все было так, словно и не было этого двухчасового разговора на рельсах в Вене. Как и было объявлено, через два месяца вышел его альбом «Data De Groove». Это был высший мега-супер провал года.В карьерном плане Фалько окончательно канул в никуда. Все прошло.
Через три года я услышал, что у него отняли даже его любимую дочь. Его бывшая залетела не от него. И теперь он должен был доказывать свое отцовство, пройдя паршивый тест.
Его явно водили за нос, как маленького мальчика. И ребенок, которого он любил, стал частью обмана. Только настоящий мужчина может справиться с этим. Мне было страшно жаль Фалько. Я был крепко убежден в том, в тот миг в нем умер борец.Признаю, и со мной могло быть то же самое.
У нас поговаривали, что с того момента он стал выкуривать в день по четырнадцать или шестнадцать сигарет. Он пьянствовал, нюхал и курил наркоту что было мочи. Как у певца у него не было ни единого шанса.
Зловещий принцип музыкального бизнеса гласит: мертвый преуспевает сильнее, чем живой. Привет от Ван Гога. Он голодал при жизни. А теперь за его картины коллекционеры платят бешеные деньги, десятки миллионов долларов.
А Фалько? Когда он погиб в автокатастрофе с 1,5 промилле алкоголя, 2604 нанограмма кокаина и щепоткой марихуаны в крови, его альбомы разобрали, как горячие пирожки: «Out of the Dark», его последнее, незавершенное творение, был распродан еще до релиза.
