Я тебя породил
Почему родители «школьного стрелка» отказываются идти на свидание с сыном и устранились от защиты?
19 февраля 16:07 Юлия Меламед
Эрих Фромм, знаменитый философ, психоаналитик, писал, что матери любят безусловно. Отцы любят с условием. То есть мать любит просто потому, что сын. А отец любит — если есть за что
За великими волнениями Великих Отечественных Олимпийских игр (так пишут о них в фейсбуке) как-то ушла в тень жуткая история о «школьном стрелке» из Отрадного, расстрелявшем учителя и полицейских. Но Олимпиада уйдет. И история эта вернется. Из всех ее невероятных подробностей особенно выделяется одна. Поведение родителей.
...Школьник стреляет. Он в отчаянии. Он убивает. Он якобы хочет увидеть смерть. Он якобы спрашивает у обалдевших однокашек, пока его учитель Андрей Николаевич корчится на полу: «А теперь вопрос на оценку, почему он еще не сдох? Я же его убил». И потом: «Всем два балла». И стреляет еще раз в учителя. Якобы и его отец силовик, и дед генерал ФСБ. Но половина из этого неправда.
А правда вот какая... Он убийца. Он убил двоих. И родители не навещают сына. Они от него отказались — не формально, без проклятий и письменных заявлений, но по сути это так. «Родители фактически самоустранились от его защиты, не выходят на связь, не отвечают на звонки на мобильные телефоны», — говорится в решении суда. Мальчик остался один. По законам того жанра, в каком нам, зрителям (а мы зрители), представили это зрелище (а это зрелище), мы сочувствуем убийце, потому что про него знаем очень много. А все остальные участники трагедии, включая жертв, как в тумане. Получается, что видим мы эту трагедию глазами стрелка. Так распределилось внимание пишущих и внимание зрителей, что в центре сам убийца: он плачет, у него истерика, он говорит с бабушкой по телефону по громкой связи, та переживает, что внук не надел курточку. Дети, побывавшие в заложниках, выходят из школы и тут же начинают фоткать перекошенные лица родителей на айфоны. Так выглядит сегодняшняя негреческая трагедия.
Мы знаем, что злодей сказал, что не хочет жить. И его отец при обыске обронил: «Лучше бы его убили». Мы сочувствуем злодею. И вот оказывается, что при этом ему не готовы сочувствовать собственные родители. Опрос, проведенный среди москвичей, подтверждает, что такое поведение родителей осуждает приблизительно 85% опрошенных. Они не понимают, как можно было не прийти на свидание с сыном. В то время как около 15% опрошенных готовы родителей понять.
Почему отец и мать так себя ведут?
Скажу сразу, что причины срыва мальчика, происхождение его отчаяния, влияние авторитарной семьи на психику, вопрос, отверг ли отец сына еще до того, как тот убил (не обращая на него внимания или заставляя быть лучше всех), или уже после, — все эти психологические вопросы остаются за рамками статьи. Мы не знаем подробностей, мы не психиатры, не ученые, не соседи, не сплетники. Я не про отвергнутого подростка с возможными признаками болезни. Я про то, насколько факт дистанцирования от «плохого» сына объясним, характерен и что-то говорит о нас.
В современном же обществе — атомарном, разрозненном — родственные связи (часто) простая формальность. Общество индивидуализма построено на принципе «живи и не мешай жить другим»
В традиционном обществе родственные связи — безусловная данность. Родители и дети связаны законом общей крови, они единый социальный организм. Человек ни от грабителей сам себя не защитит, ни в голод не прокормится. Его защищает семья, род, клан, соседи.
В современном же обществе — атомарном, разрозненном — родственные связи (часто) простая формальность. Общество индивидуализма построено на принципе «живи и не мешай жить другим». Здесь человека защищает закон. Род ему на кой ляд нужен? Если в Америке парень, который постарше Гордеева года на три-четыре, будет жить с родителями, о нем подумают, что он не в себе. В недавно вышедшем на российские экраны фильме «Август» героиня Джулии Робертс Барбара в самую важную минуту говорит своей дочери, 14-летней девушке: «Ты уедешь — и можешь поганить свою жизнь так, как тебе вздумается, но, прошу тебя, не умирай раньше меня». Это момент истины: мать таким способом признается дочери в любви и поддержке. Ясно, что поганить свою жизнь та начнет очень скоро и в одиночку, не сделав ни мать, ни отца свидетелями. Нормально.
Если в какой-то из моментов своей жизни дочь кого-то и убьет, мать об этом не узнает. Естественно.
«Индивидуалист» и «коллективист» — прямо противоположные способы существования. И хотя на деле индивидуалисты необязательно сдают детей в приюты, а родителей в дома престарелых, а зачастую проявляют признаки родового мышления, и хотя среди коллективистов есть люди, ориентированные на личный успех, но есть тенденция.
Наше общество (Москва) как будто бы современное. Хотя и ни родом, и ни законом человек не защищен. Оно такое промежуточное между чем-то и чем-то общество.
Российская провинция в этом смысле живет, конечно, намного более традиционно. Недавно знакомая рассказала, что в вагоне поезда у нее украли кошелек. Весь вагон собирал ей деньги. В Москве такое коллективное переживание, коллективная ответственность и совместное действие вряд ли бы случились.
В новом обществе родители не должны ни убивать, ни демонстративно дистанцироваться от своего отпрыска. Не на них ляжет тенью позор преступления. Они не несут ответственности
Недавно проведенный в Алексеевке Белгородской области опрос (опубликован журналом «Эксперт») выяснил, что единственно значимым для крестьян является мнение соседей. Настолько, что они не могут об этом говорить с исследователями. На вопрос: «Вам мнение вашего соседа Васи важно?», ответ был: «Да пошел он!» А когда спросили не впрямую, а через тесты, оказалось, что ради мнения этого Васи опрашиваемый готов разбиться в лепешку.
В деревне по-прежнему «Бог живет не по углам, как думают насмешники». В деревне по-прежнему Бог — коллектив и мнение соседа.
Итак, дано: сын поступил очень плохо, люди вокруг считают, что за такое полагается смерть. Как бы поступили родители сына-изверга в трех видах общества?
В традиционном обществе отец несет полную ответственность за действия своей фамилии. Если сын семью опозорил — отец идет и убивает сына. А что? Это вариант ответственного поведения. Тарас Бульба убивает сына Андрея за измену православной вере. Есть более мягкий вариант. Отец отрекается от сына. Так было у Пушкина с Петром Гриневым. Иногда в традиционном обществе наблюдается гендерная разница. Эрих Фромм, знаменитый философ, психоаналитик, писал, что матери любят безусловно. Отцы любят с условием. То есть мать любит просто потому, что сын. А отец любит — если есть за что. В шекспировском «Ричарде Втором», когда отец узнает о заговоре против государя, участником которого является его единственный ребенок, он спешит отдать сына в руки правосудия. Мать же, узнав о предательстве, реагирует иначе: «Мой бедный мальчик»!
Но в новом обществе родители не должны ни убивать, ни демонстративно дистанцироваться от своего отпрыска. Не на них ляжет тенью позор преступления. Они не несут ответственности.
Родители школьника, убившего учителя, практически отрекаются от ребенка. Выходит, ими руководит понятие о чести рода? Но оно вроде бы должно было отойти в прошлое или остаться глубоко на периферии?
Поскольку монополия на кару принадлежит государству, то убить отец сына не может. Но вырвать из сердца, проклясть — вполне. Он действует как Тарас Бульба.
Насколько поведение отца подростка, стрелявшего в школе, — частный случай? Конкретный случай некой авторитарной семьи, где представления о чести искажены, сформированы представлением о чести в силовых структурах? Судя хотя бы по тому, что 15% опрошенных понимают чувства и действия отца, мы можем говорить о тенденции. Эти 15% считают, что на родителях несмываемый позор.
Но есть и желаемый вариант современного общества, в котором родители, несмотря ни на что, будут поддерживать своего отпрыска в этой жуткой ситуации, отстаивая свое право на родительскую любовь и не оспаривая при этом вины сына и его девиации. Это идеальный вариант индивидуализма, золотое правило этики. И что бы там ни говорили, все-таки 85% москвичей посчитали поведение родителей неприемлемым.
